Представители власти не видят разницы между экстремизмом и религиозными убеждениями

Сопредседатель "Славянского правового центра, главный редактор журнала "Религия и право" Анатолий Пчелинцев анализирует отношение российских властей к исламу. По его мнению, "в случае с российским исламом внерелигиозное восприятие государством мусульманской веры является определяющим".

"В глазах чиновников, управляющих государством, и сотрудников правоохранительных органов ислам – это не религия, а исторически сложившаяся идеология, - утверждает А.Пчелинцев. - Она может иметь лишь одну форму и назначение - ислама не существует, если это не полностью лояльная и подконтрольная российской власти структура, отвечающая политическим интересам федеральной власти. Таким образом, в своих нынешних отношениях с исламскими организациями и духовными управлениями российские власти действуют согласно дореволюционному и советскому принципу – «традиционный» ислам является неотъемлемой частью культуры многонациональной России, но только пока соблюдает лояльность верховной власти и не выходит за этнические и культурные рамки. В условиях борьбы с международным терроризмом неподконтрольный ислам не только становится «лишним», но и превращается в одного из главных противников, от которого исходит опасность для общества".
В подтверждение этого тезиса автор приводит несколько громких судебных процессов, например: дело о запрете книг "Саида Нурси", признание экстремистской "Книги Единобожия" Мухаммада ибн Абдель Ваххаба, предписание снести мечеть в Астрахани или противодействие строительству мечети в Костроме и др.
"Попытка обойтись в исламе без религии, сделать религиозную составляющую преступной, приводит к целому ряду политических последствий, которые могут в ближайшем будущем отразиться на облике «традиционного» ислама в России, на идеологии мусульманского сообщества и на безопасности государства, - считает А.Пчелинцев. - Прежде всего, подобная политика дискриминации по отношению к мусульманам не могла бы проводиться в столь значительном масштабе и по всей стране только по причине «злой воли» российских властей. Инерцию власти, которая стремится поставить ислам под контроль и одновременно ограничить его распространение, поддерживают два фактора. Во-первых, активно выступающая за свои права мусульманская общественность сосредоточена лишь в нескольких национальных регионах (Северный Кавказ, Татарстан, Башкирия, Нижегородская область, где проживает много татар, и т.п.), в других областях исламские группы малочисленны и слабы (хотя сами действия правоохранительных органов могут подтолкнуть мусульман к большей активности). Во-вторых, репрессии против «конкурирующих» духовных управлений, оппозиционных молодёжных групп верующих, как правило, поддерживаются (гласно или негласно) со стороны «традиционных» ДУМ, признанных местными властями. То есть сами лидеры «традиционного» ислама поддерживают правила игры в лояльную мусульманскую идеологию, которые были восприняты ещё при Екатерине II".

"С одной стороны, логика чиновников заключается в том, чтобы поддерживать тех, кто во всём поддерживает их, - продолжает сопредседатель СПЦ, - однако такая позиция оказывается наиболее опасной, учитывая реальную угрозу распространения экстремистских идей в среде мусульманской молодёжи. С другой стороны, деятельность правоохранительных органов, часто вдохновляемая чиновниками сверху, и лояльность «традиционных» ДУМ дискредитирует имамов, сохраняющих традиции исконно российского ислама, постепенно ставит молодых мусульман в положение ущербных граждан. Выбор идей оппозиционных власти в таком случае вполне объясним, но часто это идеи уже носят действительно экстремистский характер.
Отказ воспринимать ислам в качестве меняющегося религиозного движения со своим богословием, мечетями, которые могут быть построены на видном месте, и самостоятельными лидерами приводит к неспособности бороться с теми террористическими организациями, которые прикрываются исламом. Самым ярким примером являются уголовные дела, которые возбуждались в Тюмени, Тобольске, Нижневартовске, Оренбурге и т.д.

против последователей партии «Хизб-ут-Тахрир». И тех, кого называют активистами «Хизб-ут-Тахрир», и других мусульман задерживают за распространение и чтение листовок и книг, в которых говорится, что идеалом для каждого мусульманина является создание исламского халифата, где можно будет жить по законам шариата. Однако этот идеал для мусульманина – всё равно, что монархическая идея симфонии Церкви и государства для православного".
"Представители власти не видят разницы между экстремизмом и религиозными убеждениями, стараются избежать религиоведческой экспертизы или сделать её приватно, - завершает статью А.Пчелинцев. – Как и в случае с книгами Саида Нурси, опасными для российского государства становятся обычные чаяния думающего мусульманина – представления об «истинности» мусульманской веры и стремление к созданию идеального исламского государства, которое не обязательно у всех связано с нормами шариата. Если и дальше игнорировать и подавлять религиозность мусульман, то Россия окажется одной из уникальных стран в мире, в которой власть будет бороться с убеждениями, а не с терроризмом".